Громкий состав участников японского этапа Гран-при изрядно поредел до старта.
Кихира и Ханю отказались от турнира из-за проблем с лодыжкой, Трусову тоже беспокоит нога, танцоры Хавайек / Бейкер не приехали из-за сотрясения мозга партнерши. Самое драматичное и неожиданное снятие – у Дарьи Усачевой, которая получила травму за несколько минут до проката.
Параллельно с этим обеднела и заявка австрийского челленджера, где должны были выступить Туктамышева, Коляда, Лутфуллин и Семененко.
Алексей Мишин в ответ на вопрос о причинах снятия был настораживающе лаконичен: «Если я молчу, значит, так нужно». Хотя причину исчезновения Жени все-таки выяснили – травма при тренировке четверного флипа.
Технический прогресс – частая причина серьезных травм. Ради Олимпиады или рекорда фигуристы готовы идти ва-банк
Новость о четверном флипе Семененко звучала довольно удивительно: он стабильно делает сальхов и тулуп, собирает произвольную с тремя квадами и двумя тройными акселями, а в активе есть еще четверной риттбергер. Флип за несколько месяцев до Игр выглядит авантюрой, особенно с учетом того, что главная проблема Жени сейчас – не низкая базовая стоимость программ, а мизерные надбавки за элементы и скромные компоненты.
Возможно, флип учат с прицелом на следующий сезон – но нужен ли он ценой пропуска тренировок и стартов в предолимпийский период?
Изучение четверных – болезненный процесс даже для фигуристов с идеальной техникой. Нэтан Чен травмировался на показательных чемпионата США – сразу после того, как отобрался на ЧМ и стал первым американцем, приземлившим два квада в короткой программе.
Из этой же серии – проблемы с лодыжкой Юдзуру Ханю, запланировавшего на домашний этап премьеру четверного акселя (прыжка, который чисто не приземлял никто). Осенью 2017-го фигурист уже травмировал лодыжку: тогда виновником стал квад-лутц, и это тоже случилось накануне японского Гран-при. Лодыжка – давнее слабое место Ханю: она подводила его и в 2015-м, и уже после Игр в Пхенчхане.
Одержимость олимпийского чемпиона четверным акселем – совершенно бессмысленным с точки зрения баллов и даже вредным с учетом всей его энергозатратности – волнует даже Брайана Орсера. Когда тот не смог вовремя приехать на финал Гран-при-2019, Ханю начал разминать уникальный квад посреди турнира – и это стало сюрпризом даже для тренера.
Впрочем, самый безумный поступок в карьере Юдзуру совершил на китайском этапе Гран-при в 2014 году. На 6-минутной разминке он на полной скорости столкнулся с Хань Янем – почти минуту лежал на льду в ожидании медиков, потом скрылся в подтрибунном помещении. На произвольную Юдзуру вышел с забинтованной головой – страшно падал даже с тройных и только в кисс-энд-крае позволил себе заплакать.
Из-за травмы лодыжки снялась с домашнего Гран-при и Рика Кихира. По словам Брайана Орсера, нога беспокоит спортсменку уже два года – примерно в это время Рика заговорила о планах исполнять в программах четверной сальхов.
В парном катании технический прогресс на один цикл переформатировал вид. Тренд на ультра-си резко закончился, как только начались по-настоящему серьезные повреждения: проблемы со зрением у Суй Вэнцзинь и со слухом – у Натальи Забияко, надрыв связки у Алены Савченко; травмировались даже Татьяна Волосожар и Максим Траньков, которые тоже ввязались в авантюру с четверными выбросом и подкруткой под конец карьеры.
Итог – Савченко выиграла Олимпиаду без единого ультра-си; китайцы Суй / Хань и наши Тарасова / Морозов постепенно вернулись к тройным парным элементам; новые пары тоже не спешат учить четверные выбросы, делая упор на усложнения в прыжках.
Множество прокатов повышает стабильность, но приближает травмы. Чем меньше времени до Олимпиады, тем больше рисков несет каждая тренировка
Александр Смирнов, катавший с Юко Кавагути, получил разрыв связки на мемориале Панина-Коломенкина – в самом начале олимпийского сезона-2013/14. К Играм пара так и не восстановилась, хотя имела реальный шанс взять золото в командном турнире.
Максим Маринин, комментируя травму Смирнова, точно сформулировал то, почему проблемы часто случаются именно перед главными стартами.
«Олимпийский сезон – это работа на максимуме возможностей. Нужно все время держать себя внутренне на пике формы, не позволять себе расслабиться и с каждым последующим промежуточным стартом только наращивать обороты. Этот механизм у Саши дал сбой».
Танцоры тоже не застрахованы от травм, несмотря на отсутствие прыжков, выбросов и подкруток – на льду, отрабатывая идеальную синхронность и качество шагов, они проводят часто больше времени, чем одиночники. Сейчас Хавайек / Бейкер снялись с этапа из-за сотрясения мозга партнерши, но несколько лет назад с этой проблемой столкнулся партнер.
В 2015-м Габриэла Пападакис получила аналогичную травму во время отработки связки на тренировке; Александра Степанова летала в Германию для купирования болей в спине; а Виктория Синицина не смогла закончить прокат на Кубке России год назад из-за проблем с ногой.
«Я все понимаю, Викуль, даже не объясняй». Синицина и Кацалапов драматично прервали прокат из-за травмы
Не успела избавиться от трудностей Вика, как они начались у партнера: боль в спине накрыла Никиту между ритмическим и произвольным танцем на турнире в Сызрани. Четыре года назад пара уже осталась без шансов на Олимпиаду, не докатав произвольный на чемпионате России – тогда дело было в голеностопе Кацалапова.
Впрочем, самый яркий пример спортивного безрассудства в танцах, вероятно, принадлежит Максиму Шабалину, который к концу карьеры проводил с врачами едва ли не больше времени, чем с тренером и партнершей. «Ходил с трудом, на льду было легче все это скрыть», – позже вспоминал фигурист.
Евгения Медведева была на пике формы два сезона подряд: штамповала идеальные или близкие к ним прокаты, играючи добавила третий тройной прыжок в каскаде на чемпионате России (вполне себе ультра-си по тем временам), а на 6-минутной разминке и официальных тренировках, кажется, могла сделать больше, чем все вместе взятые иностранные соперницы.
А дальше – стрессовый перелом, пропуск финала Гран-при, проигрыш Евро и закономерный олимпийский итог.
День, когда фигурка раскололась: Медведева проиграла Олимпиаду, Тарасова плакала в эфире и называла Загитову малОй
У Аделины Сотниковой получилась обратная ситуация: до домашней Олимпиады она не испытывала серьезных проблем со здоровьем, хотя взросление не всегда проходило гладко – прыжки то уходили, то возвращались. Травмы посыпались сразу после Сочи: голеностоп, позвоночник – диагнозам фигуристки даже посвятили отдельный выпуск программы «Судьба человека», в котором она призналась, что ее операция была серьезнее, чем у Евгения Плющенко.
Эфир с Аделиной, а до этого аналогичные передачи про Плющенко – хороший пример подлинного отношения некоторых топовых спортсменов к травмам. Было бы кощунственно говорить, что повреждения становятся для них поводом для гордости, но как минимум воспринимаются как некий показатель трудной и долгой спортивной судьбы.
Возможно, философское отношение к болезням – часть защитной реакции. «Жизненная ситуация, не более» – емкий комментарий Ягудина о ситуации с Дарьей Усачевой. Кому, как не Алексею, оставшемуся после спорта не только с золотыми медалями, но и с титановой конструкцией в ноге, рассуждать о травмах.
«Когда у нас кто-то говорит, что болит что-то, Тутберидзе собирает всех и говорит: «Поднимите руки, у кого ничего не болит»
Отдельный сложный вопрос – количество травм в «Хрустальном». Обычно большинству из них находятся будничные объяснения:
• проблемы Цурской связывали с ее «неудачной» генетикой (позже мама Полины опровергла наличие наследственных заболеваний);
• Медведеву упрекали в нежелании носить ортопедический сапожок для фиксации больной ноги;
• в ожоге ноги Алины Загитовой оказалась виновата бабушка, переборщившая с лечением;
• у Самсонова обнаружили болезнь Шляттера;
• Щербакова подчеркивала, что травму пальца в предолимпийское межсезонье получила не на льду.
Пресс-релиз ФФККР о повреждении Дарьи Усачевой тоже использует фразу-оберег – «является достаточно распространенным случаем в спортивной мировой практике и характерно для спортсменов в возрасте 13 – 17 лет». Универсальный ответ на вопрос о том, почему бедро 15-летней фигуристки не выдержало падения с двойного прыжка во время рядовой разминки.
Насколько серьезна травма Дарьи Усачевой? Объясняем по фактам
Строго говоря, даже если бы в «Хрустальном» не устроили такой бешеной гонки за прогрессом, травм там все равно, скорее всего, было бы больше, чем в любой другой группе – просто из-за количества учеников. Сатоко Мияхара получила перелом бедра еще до начала эпохи четверных, Михаил Коляда и вовсе сломал ногу на твиззлах, а руку – спускаясь по скользкой от дождя лестнице.
Еще один важный нюанс – многие ученики Тутберидзе открыто признают, что ставят спортивные успехи выше здоровья. Турсынбаева благодарила «Хрустальный» за серебро ЧМ-2019 (после которого больших чемпионатов в ее жизни уже не случилось, а проблемы со спиной стали несовместимы со спортом); Алена Канышева – за приземленный на тренировке четверной прыжок; Цурская вернулась в родную школу преподавать. Стали бы они так себя вести, если бы считали виноватой в своих травмах именно Тутберидзе?
В конце концов, даже Адьян Питкеев, прокат которого на чемпионате России оставил его без карьеры, но с больной на всю жизнь спиной, считает, что ему просто не повезло: «Если возвращаться к теме, кто стал чемпионом, а кто пропал, не докатал… Я, видимо, из тех, кто не докатал. Но таков отбор; раньше, естественно, было обидно, сейчас отношусь к этому спокойно».
А вот что действительно настораживает – так это позиция хореографа «Хрустального» Алексея Железнякова, которую он обозначил после снятия Усачевой.
«Нам нужно опасаться травм, девочкам нужно поберечь себя, иногда знать меру. Я не скажу, что есть вина тренера, — девочки сами из-за этой конкуренции бегут вперед паровоза. Спорт невозможен без травм. Девочки уже взрослые, и они должны понимать, когда нужно остановиться, немного придержать себя в плане тренировочного процесса».
Такая логика допустима для Ханю: задавшись целью исполнить первый в мире четверной аксель, он осознанно заперся на катке и поплатился за это финалом Гран-при, а при плохом течении поплатится Олимпиадой. Можно понять Никиту Кацалапова, который, по словам Жулина, в середине октября еще не мог надеть носки, а сейчас уже крутит с больной спиной твиззлы и поднимает партнершу в поддержки – на кону крайне вероятное золото командного турнира (а, возможно, и личного).
Должны ли несовершеннолетние девочки сами решать, когда их паровозу пора притормозить? Возможно, да – новые руки, ноги и спину не купишь даже за олимпийские призовые, а черный юмор про то, что вместо здоровых есть недообследованные, особенно актуален для большого спорта.
Но тогда почему ценность мнения учениц резко снижается, когда речь заходит о постановках? Как быть с тем, что, по словам Глейхенгауза в трансляции, Усачева уже упоминала о небольших мышечных повреждениях? И почему Косторной, которая, видимо, решила притормозить свой паровоз после совершеннолетия, за глаза достаются упреки в нежелании работать в полную силу?
Адьян Питкеев взял всю ответственность за прокат на чемпионате России на себя. Тутберидзе встречала его у бортика со словами «Раз вышел – терпи»: явное подтверждение того, что последнее слово было за Питкеевым. На том турнире Адьяну было 17 лет.
Возможно, самый талантливый ученик Тутберидзе: закончил из-за травмы, теперь тренирует и играет трэш-метал
16-летняя Щербакова тоже не хотела сниматься с челябинского чемпионата России, где выступала после изнуряющей пневмонии. Аню организм не подвел: та произвольная – один из лучших прокатов в ее карьере, а сил хватило и на остаток сезона. Наверняка и травма Усачевой воспринималась бы совсем иначе, случись она не на рядовом Гран-при, а на показательных после Олимпиады – или хотя бы чемпионата мира.
Вопросы тут справедливо задавать не только «Хрустальному» и самим фигуристам, но и спортивным врачам. Никто не застрахован от травмы в прокате, но как быть с повреждениями, которые появились задолго до выступления? Если спортсмен получил допуск к старту, почему он должен сомневаться в его легитимности?
***
За пару месяцев до перехода к Плющенко Косторная обмолвилась: «Когда у нас кто-то говорит, что болит что-то, Тутберидзе собирает всех и говорит: «Поднимите руки, у кого ничего не болит».
Травмы – действительно часть спорта, и от них не застрахован ни Нэтан Чен с идеальной техникой, ни любимый ученик своего тренера Коляда, ни танцоры Пападакис, Кацалапов и Степанова. Спортсмены с готовностью конвертируют здоровье в медали, рекорды и похвалу любимого тренера – это их выбор, который точно не стоит осуждать.
А если не осуждают они, то вправе ли это делать болельщики?
