Вот вам классическая история о Майкле Джордане, которую рассказывал Крис Уэббер. Она произошла в 97-м, когда форвард выступал за «Буллетс».
«Как-то мы играли в Вашингтоне. Мы провели против «Буллс» 5-матчевую серию (на самом деле, 3-матчевую – прим. ред.). Это было в том сезоне, когда они достигли 72 побед (на самом деле, 69 – это было в сезоне-97). Мы уступили в трех матчах с общей разницей в 7 очков (на самом деле, 18 – прим. ред.).
И вот я увидел, как Майкл Джордан заходит к нам в раздевалку с зажженной сигарой и говорит: «Кто меня сегодня держит?». И мы все посмотрели на Кэлберта Чейни и начали ржать как младшеклассники – Чейни предстояло его держать, и мы знали, что для Майка это вообще несерьезно. Мы знали, что он выйдет и все будет ровно так, как он скажет.
Перед третьей игрой мы выходим из автобуса и видим: Джордан и Пиппен сидят в «Феррари» и курят сигары. Они знают, что мы должны выйти из автобуса и пройти мимо них. И вы еще говорите про выпендреж? Забудьте про Фила Джексона. Вот у вас Майкл Джордан – сидит, курит сигару прямо перед матчем, показывает нам, что он Ред Ауэрбах. И все это еще до начала игры. Это все выглядело так: «Я курю сигару. Я уже начал праздновать. Все остальное – просто формальность, можете и не выходить на паркет».
Смак этой истории, естественно, все в том же – в помешанности Джордана на соревновании и желании превратить даже никому не нужную серию первого раунда в приключение.
Но еще одна деталь уж слишком бросается в глаза, так? Одна как будто маленькая, но такая яркая деталь.
Вот вам еще четыре фрагмента из «Последнего танца».
Джордан сидит в раздевалке с бейсбольной битой. Джордан летит в Солт-Лейк-Сити на матч финала. Джордан играет на пианино после финала. Джордан празднует шестой титул.
На всех четырех в зубах Майкла Джордана неизменная сигара. Вполне органичный аксессуар любого профессионального спортсмена, так?
Он сам подробно рассказывал о своей страсти в двух интервью журналу Cigar Aficionado. Собственно, Джордан по сути перестал общаться с журналистами после того кошмара, который ему устроили в 93-м, но данному конкретному изданию отказать не смог. Так как читает его сам и ценит людей, которые разделяют его любовь к сигарам.
«Первую мою сигару я выкурил в 91-м, когда мы стал чемпионами в первый раз. До этого никогда не курил, ни сигар, ничего. Мы стали чемпионами, и Джерри Рейнсдорф дал мне одну из своих сигар. Так я подсел на сигары.
Затем меня угостил сигарой мой хороший приятель Ахмад Рашад. Ему присылали из Лас-Вегаса сигары Churchill, которые пропитывают ромом. Я их не курил, просто сидел и держал во рту. В какой-то момент я понял, что это очень расслабляет.
Затем вот что случилось. Домашние матчи в Чикаго проходили в 18.00, и на дорогах были такие ужасные пробки, что нам требовалось час и 15 минут или час и 30 минут на дорогу. И вот я сижу в машине полтора часа, весь на нервах. Пробки дико раздражают. Так что я начал курить сигары по дороге на матчи. Это было в 93-м и постепенно превратилось в традицию перед каждым домашним матчем. Очень немногие об этом знали. Но это так: перед каждым домашним матчем я выкуривал по сигаре Hoya de Monterrey Double Corona. Ничего более расслабляющего не существует».
Как видно по «Последнему танцу», сигара стала постоянным компаньоном Джордана в главных моментах его спортивной жизни.
Не только при завоевании трофеев. Она была с ним в тот момент, когда Джордан «официально» стал величайшим игроком всех времен.
Перед Олимпиадой в Барселоне Дрим-тим провела легендарную тренировку, на которой команда Джордана взяла верх над командой Мэджика Джонсона.
«Наша команда вела очков 10-12, – рассказывал Мэджик. – И мне зачем-то понадобилось, чтобы он показал свой лучший уровень. Так что я сказал себе: «Пойду-ка я сейчас потрэшу его немного, посмотрим, что будет». И ровно тогда произошла передача эстафеты. Я ему говорю: «Послушай, ЭмДжей, если ты сейчас не превратишься в Воздушного Джордана, то мы вас, ребятки, вынесем». Я никогда не видел, чтобы кто-либо настолько бесился: он взял и единолично закончил двусторонку. Это было потрясающе: он вышел и просто доминировал, провел одну из своих лучших игр. И вот тогда эстафета перешла к нему от меня и Лэрри.
Едем мы потом в гостиницу. И НБА устроила такую зону отдыха для игроков. Майкл там, он курит сигару. Мы тоже с Лэрри там, пьем газировку. И он подходит к нам и говорит. «Ребята», – говорит он. И кладет одну руку мне на плечо, а другую – на плечо Лэрри. И продолжает: «Ребята, теперь в городе новый шериф». И мы такие: «Блин, а что нам-то ответить на это?» И мы сказали: «Знаешь, что? Да ты прав, теперь это твоя лига».
Лучший друг Майкла Джордана – кто он?
Согласно исследованиям, вред от сигар не меньше, чем вред от сигарет. Одна сигара содержит от 100 до 200 миллиграмм никотина, тогда как в сигарете – 10 миллиграмм никотина. И даже несмотря на то, что сигарный дым не вдыхают, сигары провоцируют рак не менее часто: в них больше смол и больше веществ, которые приводят к онкологическим заболеваниям.
В итоге карьера Джордана пострадала от любви к сигарам, но не совсем так, как можно было бы подумать.
Как Джордан заявил в «Последнем танце», он хотел продолжить выступления за «Чикаго» после победы в 98-м, но не получил такой возможности.
При этом во второй раз он завершил карьеру не в тот момент, когда положил победный бросок через Брайана Расселла и увидел промах Джона Стоктона. Официально это произошло в январе 99-го. Летом 98-го лига закрылась на локаут, и война между игроками и владельцами продолжалась так долго, что сезон стартовал только в январе следующего года. Именно тогда Джордан собрал пресс-конференцию и объявил, что ему потребуется операция на пальце, из-за которой он пропустит два месяца. Через год он признался, что получил повреждение, когда обрезал сигару во время отдыха на Багамах.
Владелец «Чикаго» Джерри Рейнсдорф рассказывал, что последствия того повреждения ощущались даже тогда, когда Джордан вернулся играть за «Вашингтон» в 2002-м и 2003-м. Джордан не мог обхватывать мяч одной рукой, как прежде, и ему было тяжело брать его в руки после ведения.
Так что «Буллс» вдохнули со спокойной душой, когда Джордан решил завершить карьеру, а не восстанавливаться.
«Он мог бы просто получать деньги и лечиться, вообще не выходить на площадку в том укороченном сезоне, – вспоминал в 2017-м Джерри Краузе. – Но Майкл – это Майкл. Если он подписывает контракт, то выдает 1000 процентов и не обманывает тебя. Он мог бы серьезно навредить клубу, но не стал этого делать».
Любовь к сигарам все больше компенсировала отсутствие в жизни баскетбола. В 2017-м в другом интервью Cigar Aficionado Джордан признался, что выкуривает в день шесть сигар. Причем, и это важный штрих, он предпочитает огромные сигары (на них уходит обычно около часа).
У важных сцен «Последнего танца», где Джордан предстает без сигары, тоже есть интересное пояснение. Все это сцены, которые снимались в последние несколько лет – воспоминания о карьере, отзывы о соперниках, просмотр их жалких оправданий на iPad’е. И вот Джордан на протяжении трех многочасовых интервью сидит без зажженной сигары в кадре.
Почему так?
Дело в том, что «Последний танец» готовили как раз тогда, когда вышло интервью Cigar Aficionado: упоминание о шести сигарах оказалось среди главных новостей дня и вызвало всеобщую обеспокоенность состоянием здоровья Джордана. Уже после выхода сериала режиссер Джейсон Хехир все объяснил: «Он не мог курить сигару во время съемки, потому что боялся расстроить мать. Он сказал: «Я буду сниматься без сигары, а то мать увидит, что я курю, и разозлится».
Не расстраивайте родителей. Помните, что курение наносит вред вашему здоровью.
