Последние 1,5 года Игропуло – тренер: он устроился в родном «Викторе» (ударение на второй слог) из Ставрополя, быстро дорос до главного и весной привел клуб к первому трофею в истории – Кубку России.
Несколько недель назад Константина пригласили в «Барселону», где он провел три прекрасных сезона. А на днях клуб объявил о контракте: теперь Игропуло – первый ассистент главного тренера в мощнейшей команде мира.
И это очень красивая (и одновременно очень сложная) история. Ниже – монолог-рефлексия Игропуло о том, насколько трудно далось ему это решение, с какой болью и ради чего он покидает «Виктор». Клуб, которому помогает даже уходя.
***
Для меня приглашение из «Барселоны» – сюрприз; удивительно, что это произошло именно сейчас, в такой непростой для меня момент.
Я должен объяснить, как складывалось мои дела с «Виктором» в последние годы.
В позапрошлом сезоне меня пригласили помочь команде, когда ей было трудно. Я пришел по ходу сезона, чтобы отвечать только за оборону – меня интегрировали в тренерский штаб. В итоге общими усилиями мы поднялись в плей-офф и взяли бронзу ЧР.
В течение прошлого сезона я побыл помощником, а потом стал главным. Поначалу мы проиграли слишком много матчей – потом всеми силами спасали сезон, но не вошли в плей-офф. При этом весной мы перестали проигрывать, взяли первый в истории клуба трофей – Кубок России, выбили «Чеховских медведей», обыграли в финале ЦСКА.
И тут пришло приглашение от «Барсы», всего через полгода после того, как меня назначили главным. Я ведь планировал эту работу не на полгода – хотел развивать успех, начал приглашать людей, строить коллектив. Случись приглашение в «Барсу» на год раньше, это было бы менее болезненно для меня и для команды, но…
«Барса» врывается в мою жизнь второй раз – и снова резко, стремительно, ставит вопрос так, что нет шансов отказать. Внимание от «Барсы» любого припирает к стенке, где бы он ни находился и за кого бы ни выступал. В гандболе «Барселона» сравнима по статусу с футбольной, а в последние годы даже предпочтительнее – самый титулованный клуб в истории, выиграл две последние Лиги чемпионов.
Я всегда понимал, что для меня «Барса» не просто топ-клуб, а часть моей жизни и карьеры. В голове всегда сидела мечта однажды там поработать. Но начиная тренерский путь, я не мог представить, что получу это предложение после полутора лет в Ставрополе.
***
Я уже сказал про сюрприз от «Барсы», но такой трансфер все равно невозможен без предыстории. Я глупый человек, но иногда получается размышлять: я складывал пазл и с какого-то момента понимал, что это может произойти.
Первое, что повлияло – успех нашей скромной, провинциальной команды. Нужно понимать: когда «Чеховские медведи» не выигрывают что-то в России, это вызывает интерес за рубежом. По «Медведям» равняют все российские клубы. В чемпионате время от времени кому-то удается их зацепить, а нам удалось в матчах за титул.
В России есть люди, которые думают, что наши победы на «Медведями» и ЦСКА – случайность. Мне так даже удобнее, я и сам после финала много отшучивался: просто повезло. Мне, как я прикидывал, предстояло и дальше работать в этой среде, и для меня это хороший расклад: отлично, пусть они думают, что нам просто повезло.
Потом я поехал зрителем на финал ЛЧ в Кельне – меня поздравляли многие коллеги. Забавно, что некоторые из них знали о победе «Виктора» в Кубке, но не знали, что главный тренер – я.
Второй фактор – у нас очень длинная история с Карлосом Ортегой (на фото ниже с телефоном – Sports.ru), главным тренером «Барсы». Мы по-настоящему пересекались только на один сезон в Дании, но за 10 лет у нас было много попыток поработать вместе.
В 2012-м Ортега хотел возглавить сборную России – наша федерация объявила конкурс, и любой мог подать заявку. Я тогда играл за «Барселону», а Карлос работал в Испании – мы были знакомы. Я помогал ему с оформлением документов на заявку, но не срослось.
Мы не прекращали общение – и просто так, и по гандбольным делам, часто виделись на детских и юношеских чемпионатах, где отсматривали молодежь. Затем я год играл у него в Дании. Потом, когда возвращался после травмы, у меня было предложение от «Ганновера», который он тогда тренировал.
Когда я закончил карьеру в Польше, мы с Карлосом вели долгие переговоры с нашей федерацией – тогда в сборной опять меняли тренера. Возник вариант, чтобы мы работали в паре: по нашему разумению, я бы мог находиться в России, следить за командами Суперлиги; Карлос, тогда тренировавший «Ганновер», приезжал бы в Россию только в положенные сроки. Но, к сожалению, опять не срослось.
Потом я начал работу в Ставрополе, а он после «Ганновера» получил предложение из «Барсы».
Карлос прошел непростой путь, я очень рад за него, тем более в этом году у него была такая сложная история. Ни один клуб не выигрывал ЛЧ дважды подряд. В прошлом году «Барселона» взяла все трофеи, не проиграв ни одного матча ни в одном турнире. И клуб все равно сменил тренера – пришло новое руководство с Жоаном Лапортой, а следом новые мысли и новые люди.
Карлосу досталась команда после рекордного года, а такие перемены игрокам сложно прожить без стресса. В середине сезона у команды уже накопилось немало поражений, причем даже дома – в «Палау Блауграна», где «Барса» не проигрывала очень давно.
Только к концу сезона Карлосу удалось все выправить, и судьба его наградила этой победой.
Он уже проигрывал финал ЛЧ с «Веспремом», потом его, по моему мнению, незаслуженно уволили. Но Карлос никогда не стеснялся работы – после финала ЛЧ ему доставались скромный клуб в Дании или сборная Японии, которая далеко не гранд. Но он обожает свое дело, фанатик в хорошем смысле – и абсолютно заслуживает того места, где работает сейчас.
Я многому научился у Ортеги. Не буду погружаться в тактику и теорию, хотя профессионализм всегда на первом месте; но помимо этого я подошел ему и «Барсе» еще и по набору человеческих качеств. Клуб знает, как я работаю в коллективе и чем могу быть полезен лучшим игрокам мира.
***
Возвращаясь с финала ЛЧ, я просчитывал логику Карлоса: тренер после большой победы обрел некую силу в своих решениях и действиях. «Барса» не празднует титулы на гостевой площадке – это часть философии, я помню это еще игроком: все торжества только дома. После финала ребята сели в чартер и улетели, так что я ни с кем не успел пообщаться.
Как понимаю, Карлос уже по дороге домой поговорил с Лапортой и сказал примерно так (если спускаться на простой язык): для следующего сезона, чтобы не останавливаться в развитии, мне нужно это, это и это. Одним из «это» был я.
Я понимал: если приглашение от «Барсы» придет, я не смогу отказаться. После приглашения мне стало немного жутко: в «Викторе» я строил свою историю, это родной дом и здесь особенные отношения с ребятами и руководством.
Прожил с этим несколько дней и пошел на разговор с руководством «Виктора». Для себя уже понимал: если иду на разговор – значит, решение принято. Если бы я вдруг решил отказать «Барселоне», то никакого разговора вообще бы не состоялось и все это осталось бы просто внутри меня.
Нужно отдать должное руководству: как люди они меня поняли, но как профессионалы попытались оставить. Не было смысла говорить о деньгах, вопрос совершенно не в этом – в «Викторе» я ни разу не поднимал тему зарплаты.
Разговор был тяжелейший. «Виктор» – большая семья, и у этого есть минус: расставаться очень трудно. Мы сидели с директором клуба, с которым росли вместе, и разговаривать получалось с трудом – тяжело говорить, когда в горле ком. Я сказал, что отказал бы любому другому предложению со стороны (что на самом деле и делал); попросил не играть на моих чувствах. Мне это решение и так далось тяжело.
Когда есть предложение от «Барселоны», я не могу остаться – потому что это якорь на всю жизнь. Если остался – значит, испугался, не воспользовался шансом, который, может, уже никогда не выпадет. И мне было бы очень трудно работать в «Викторе», потому что меня бы уничтожало это зерно, которое поселилось бы в голове.
***
Кроме этого разговора с руководством, ни один человек не уговаривал меня остаться в Ставрополе. Хотя по глазам было видно, что многие этого хотели. Все, кто поделились эмоциями, у них абсолютно одинаковая реакция: радость за меня лично и грусть, будто мы не закончили дело вместе. Один знакомый сказал: слушай, хорошо уходить тогда, когда об этом еще кто-то сожалеет, а не когда все радуются.
Я уезжаю по профессиональным соображениям – никакой другой подоплеки нет. Мне этот выбор дался архисложно. Вы можете читать это с улыбкой, но я абсолютно искренен.
Я закончил играть относительно рано, зато как у тренера у меня есть небольшой запас по времени – мне 37 лет. И у меня появился шанс работать с суперспециалистом в суперклубе, который мне дорог особенно.
Это еще и выбор в плане личной жизни: мои дети остаются в России. Учитывая мой график, я понимаю, что встречи будут очень редкими. Они живут в Сочи, я их и так редко видел по меркам нормальной семьи – при том, что в последние годы между нами было 6 часов на «Ласточке». Сейчас будет несколько тысяч км, а с нынешней логистикой это все равно что в Африке жить.
Дочке через несколько недель исполнится 8 лет – она родилась уже после того, как я поиграл в «Барсе». Любовь к Барселоне ей прививалась постфактум, по моим рассказам – и она всего раз была там, когда мы ездили в гости к друзьям. У нее есть форма, мячи – она знает, что это за клуб. Но когда я рассказал, как поворачивается папина судьба, он спросила со слезами на глазах: а как же мальчики в Ставрополе? Она всех знает в «Викторе», приходила на тренировки, игры.
Потом еще спросила: а ты в «Барсе» главным будешь? Я ответил, что нет. И она: а зачем туда едешь вообще?
***
Я буду работать в «Барсе» помощником главного тренера. У меня есть российские тренерские лицензии, но скоро начну проходить европейское лицензирование. Очень жалею, что не сделал это в пандемию, когда можно было обучиться дистанционно на любом языке. Теперь буду повышать квалификацию на испанском, но от этого еще интереснее.
В клубе говорят на испанском и каталонском. Удивительно, но сейчас мой испанский лучше, чем 10 лет назад, когда уезжал оттуда. На тот момент был багаж в 3 года, а с тех пор я не переставал разговаривать. В Берлине мы 3 года играли вместе с Икером Ромеро, одним из моих лучших друзей в гандболе.
Потом в Копенгагене у меня были испанцы в команде, впоследствии мы оказались вместе в Польше. Мой испанский на приличном уровне. Каталонский понимаю, но говорю очень редко – вполне достаточно испанского. По идее ты не обязан говорить на каталонском. Но если говоришь, то ты просто топ, разбиваешь каталонские сердечки.
***
У меня нет тревоги насчет русофобии и провокацией. На финал ЛЧ в Кельн я добирался через Стамбул и Берлин, потом поехал на машине в Данию, потом так же обратно. В Берлине со мной говорил таможенник, молодой парень. Увидел мой паспорт – и заговорил на русском (с немецким акцентом), задал самые обычные вопросы.
Вокруг меня за 10 с лишним дней в Европе не происходило ничего такого, на что можно обратить внимание. Я понимаю, что мой пример не может быть применен ко всем. Уверен, что какие-то моменты могут присутствовать везде, не исключаю этого. Но и не беспокоюсь об этом.
***
Я рекомендовал руководству «Виктора» Сергея Горбока в качестве главного тренера. Мы играли вместе в сборной.
Мне было важно, чтобы команду принял человек с энергией, с амбициями, чтобы ребята как можно меньше почувствовали перемены. Почему я до сих пор не могу толком порадоваться полученной работе? Пытаюсь плавно передать дела здесь. Я остался с «Виктором» на сборе, который давно запланировал. Еще раз скажу, здесь не только профессиональные отношения, чтобы я сказал: все, ребят, я поехал, спасибо, до свидания.
Пока есть время побыть с командой, я побуду – передам все новому тренеру. Помимо физической работы у нас будет теоретическая часть в большом объеме – мне хочется оставить как можно больше информации. А дальше тренер решит, пользоваться этим или нет. Я никак не посягаю на его авторитет, мы на сборе по общей договоренности с ним, руководством и командой.
Это нормальные, человечные вещи, они помогают именно в этом клубе работать честно и по-настоящему.
