Один из героев сборной в Пекине-2022.
Иван Федотов – самый обсуждаемый персонаж мирового хоккея в последние дни. Вратарь, недавно подписавший контракт с «Филадельфией», рискует остаться в России на военной службе – даже несмотря на то, что играл в армейском клубе, а весной дотащил сборную России до финала на Олимпиаде-2022. При этом непонятно, где вообще сейчас находится игрок – следы теряются после того, как его ночью вывезли из военно-морского госпиталя в Петербурге. Даже адвокат Федотова не знает, куда его увезли.
В январе этого года Иван дал большое интервью Денису Романцову, в котором раскрылся как ярый любитель экстрима. И, кажется, российский военкомат уже переплюнул по впечатлениям все приключения Федотова. Пока все ищут, куда дели вратаря, мы вспомним главные моменты из того разговора.
Родился в Финляндии, но финн только на четверть
– По маминой линии у меня финские корни. Я на четверть финн. Родители познакомились и всегда жили в Петербурге, но в ноябре 1996-го поехали отдыхать в Финляндию, и на обратном пути у мамы начались схватки. Я родился в Лаппеэнранте, но домом считаю Петербург.
– В школу СКА тебя привели после ЧМ-2000. Как стал вратарем?
– Пару месяцев побаловался в поле с праворукой клюшкой Jofa. Потом тренеры посмотрели на моего отца, поняли, что я буду высоким, и предложили попробоваться в воротах. Не каждый этим хочет заниматься, а я загорелся. Моими кумирами тогда были Мартин Бродер и Евгений Набоков.
– Почему в детстве перешел в ЦСКА?
– Инициатива отца. В Питере было не так много команд, и Северо-Запад не имел той конкуренции, что в Москве. Семья решила: для моего развития лучше переехать. Я прибыл на просмотр и попал в ЦСКА, к тренеру Павлу Баулину.
Играл в те 3,5 года не так много, но старался расти на тренировках. Рядом со Светлаковым, Кузьменко и Николишиным. Заодно ходил на матчи первой команды и кайфовал от игры Сапрыкина, Куляша и других хоккеистов того ЦСКА.
– Вся семья переехала из Питера в Москву из-за ребенка-хоккеиста?
– Да. Мой отец по-хорошему упертый. Если считает, что так лучше – делает несмотря ни на что. К тому же я был еще робким мальчиком и нуждался в твердой руке, которая бы меня направляла. Никто не знал, какой хоккеист из меня получится, но папа всегда пытался помогать мне в развитии.
– Как в семье делятся симпатии, когда Россия играет с Финляндией?
– Болели за Россию. Это родная страна – я в ней вырос и горжусь ей. А Финляндия – строчка в паспорте и родина предков. Чту свои корни, но к Финляндии отношусь нейтрально.
В 18 лет дебютировал в КХЛ, но следующие 4 года ему не давали шансов заиграть
– После ЦСКА ты вернулся в Питер. Каково это – столько раз менять в детстве школу и круг общения?
– Первый переезд – стресс. Потом привык к этому круговороту. К тому же после возвращения встретил новых друзей, с которыми общаюсь до сих пор. Правда, и от них через четыре года пришлось уехать. Вот это было немного грустно.
– Как ты 10 лет назад оказался в Электростали?
– Посреди сезона поехал на просмотр в подольский «Витязь». Неплохо сыграл против Электростали, но меня не взяли, и отец пошел к тренерам «Кристалла»: «Вам нужен вратарь?» – «Да!» Им понравилась моя игра. В тот же день мы поехали в Электросталь. Там я заканчивал девятый класс.
Тренер устроил меня в квартиру к другому вратарю «Кристалла» и его отцу. Потом они вернулись в Беларусь, и вместо них приехал парень из Питера – мы год жили вдвоем как взрослые. Тоже полезное испытание. Я не жалею, что провел в Электростали полтора года.
– Что испытал в 18 лет, когда перед третьим периодом в Новосибирске узнал, что дебютируешь в КХЛ?
– Эмоционально выплеснулся, пошел разминаться в перерыве и за период устал, как за три игры. Тяжело было. И неприятно – столько вкладывал в это, столько ждал, а в итоге очень сильно перегорел и пропустил две шайбы.
– После дебюта в Новосибирске ты за четыре сезона в КХЛ сыграл 4 матча. Что тогда чувствовал?
– Амбиции зашкаливали. Понимал, что время идет, надо совершенствоваться, а я застыл на одной ступеньке и не могу шагнуть выше. Думал, что это несправедливо, не соглашался с этим, искал пути выхода – только так можно преодолеть трудности. Если свесил лапки и согласился со всем, что происходит вокруг, – грош тебе цена.
– Среди вратарей «Трактора»-19/20 ты играл больше всех. Как в сентябре 2020-го оказался в фарм-клубе?
– Выпал из основного состава, и мне предложили отправиться в «Челмет». Я согласился – это лучше, чем сидеть без практики.
– Как через три месяца после этого попал в сборную на Кубок Первого канала?
– Вернувшись из фарм-клуба, хорошо играл в КХЛ, «Трактор» набрал ход, и обстоятельства сложились в мою пользу. К тому же меня уже знали по олимпийской сборной. Но, если честно, я особо не задумывался, почему меня вызвали.
Нельзя думать об одном, а делать другое. Надо фокусироваться на игре за клуб и, если делаешь это достаточно хорошо, достигнешь вершины – вызова в сборную.
Я чувствовал, что в какой-то момент мои трудности и испытания должны вознаградиться и, попав в сборную, в глубине души был очень рад.
Ездил в американскую военную академию и занимался со спецназовцами
– В 2016-м ты ездил в тренировочный лагерь «Филадельфии». Что там самое тяжелое?
– Поездка в военную академию. В три часа нас подняли, привезли на побережье, и с 4 до 11 мы тренировались под руководством спецназовцев. Они морально и физически выводят из равновесия, а ты все равно должен выполнять задания.
Многих ребят от нагрузок рвало. На первый план выходили уже волевые качества, а не физические.
— Что за задания?
– Вся команда берется за руки и в одежде прыгает в воду. Оттуда – в песок. Все вымазались, а потом подошел спецназовец и диктаторским тоном пытался вывести из себя.
Дальше дали каждому мешок с песком по 20-30 кг и положили на носилки как бы раненого. И как хотите, так и несите его вместе с мешками по пляжу 500 метров. Это после пяти часов приседаний, отжиманий и эстафет. Проверка на стойкость духа.
В 18 лет интересно было увидеть, насколько же в Америке другая атмосфера. Это освежает и расширяет кругозор.
Любит экстрим – почти во всех его проявлениях
– В 2013-м полетел на параплане – идея дяди, маминого брата. Я люблю экстрим и, когда он позвал, с удовольствием поехал. Бояться там нечего – планомерно взлетаешь и так же спускаешься. Когда мой инструктор сделал мертвую петлю, это было прикольно и захватывающе.
Я еще с парашютом хотел прыгнуть, но пока как-то руки не дошли.
– А до чего дошли?
– В отпусках катался на квадроцикле и на багги. В Шарм-эль-Шейхе был на экскурсии по пустыне и исследовал обитателей Красного моря – надевал маску с трубкой и с детским восторгом глазел на разноцветных рыб.
На Кубе прыгал со скалы – это такой же шаг в неизвестность, как и выход на матч. Без мандража, который перед этим испытываешь, было бы не так интересно жить. И на каникулах, и по ходу сезона пытаюсь разнообразить жизнь, чтобы в рутину не превращалась.
– Твой отпуск в Испании пришелся на победу ее футбольной сборной на Евро-2012. Тоже по-своему экстрим?
– Испанцы всю ночь гудели: флаги, краски, фейерверки. Было очень весело. Страна стояла на ушах. Тогда же я съездил в парк развлечений Порт Авентура. Там самая крутая американская горка в Европе. Всем советую водить детей в такие парки. Потом таких впечатлений уже ни в одном возрасте не испытаешь.
