И это в 38.
«Я верю в чудеса. Может пойти дождь, еще что-нибудь. Я не опасался, что могу усугубить травму, так что решил: пусть закроет меня красиво. Он этого не сделал. Мне невероятно повезло».
Такими словами Роджер Федерер объяснял свое решение не сниматься с четвертьфинала Australian Open против Тенниса Сандгрена. В третьем сете он вызвал врача из-за проблем с пахом, а когда проиграл эту партию 2:6 и счет по сетам стал 2:1 в пользу американца, многим казалось, что матч окончен и Роджеру лучше себя не мучать.
Зрелище тогда действительно было печальным. После перерыва у Федерера просела скорость первой подачи – один раз до 143 км/ч. А за весь матч он сделал всего пять эйсов.
Из-за паха у него возникали проблемы с базовыми вещами в движении теннисиста: резкими рывками, резкой сменой сторон. Поэтому он часто не доходил до мяча и ошибался. А когда доходил, у него не получалось нормально пропустить энергию по всей цепи от ног до ракетки – поэтому удары получались не такими хлесткими, как все привыкли.
Еще Федерер сказал, что ему было тяжело в защите, и Сандгрен в тот период использовал это максимально эффективно. Американец первые четыре сета вообще играл очень классно: отлично двигался, отлично подавал (сделал 27 эйсов, причем многие – в ключевые и напряженные моменты, на 15:30 на подаче, в начале тай-брейка и так далее), волшебно атаковал с бэкхенда.
Удар Сандгрена слева вообще потрясал. Он постоянно вдалбливал бэкхенды в прыжке по диагонали, задвигал Федерера в один угол, а потом переводил в другой. На фоне того, что Роджеру было тяжело обороняться с форхенда и выполнять удары из открытой стойки, это работало очень эффективно.
А еще Теннис раз за разом клал прекрасные бэкхенды по линии.
— doublefault28 (@doublefault28) January 28, 2020
В такой ситуации многие игроки, наверное, снялись бы, проиграв третий сет. Но величие Федерера как раз в том, что он создает себе шансы. Именно поэтому он в 38 лет по-прежнему третья ракетка мира и борется за крупнейшие титулы: он верит в чудеса. А еще он помогает им состояться.
У Роджера есть арсенал для того, чтобы менять игру – в конце третьего сета он это и сделал. Не шла сильная подача? Вместо нее он стал использовать уходящую резаную, которая за счет точности открывала корт. Тяжело обороняться на задней линии? Он начал чаще выходить к сетке и более плоско бить с форхенда, чтобы сократить размены. За счет этого он удерживался в четвертом сете.
Но что самое важное: Федерер добивается успеха, потому что Федерер всегда на месте. Он не снялся с матча, потому что решил – цитата: «Пусть закроет меня красиво». И Сандгрен семь раз приблизился к тому, чтобы это сделать, но не смог.
Четыре из семи матчболов Роджер отыграл за счет ошибок американца. Он просто перестал попадать удары, которые попадал чуть ли не в предыдущих розыгрышах. Например, Теннис забил десяток бэкхендов по линии навылет, но на первом матч-пойнте он такой отправил в сетку. Сандгрен весь матч легко давил с форхенда, но на двух матч-пойнтах отправил кроссы в трос.
Было даже очевидно, что Федерер в самые напряженные отрезки матча склоняется к тому, чтобы просто держать мяч в игре, двигать его и заставлять Сандгрена играть – закрывать его красиво. А Теннис не мог забить, и если не мазал быстро, то Роджер делал ему неудобно: на седьмом матчболе он 18-м ударом в розыгрыше подрезал слева с таким низким отскоком, что Сандгрен в ответ послал мяч в середину сетки.
А сотворив чудо в четвертом сете, Федерер в пятом начал лучше двигаться, лучше подавать, в удары вернулась резкость, появились вот такие пушки.
💥💥💥(🎥@Eurosport_RU ) pic.twitter.com/f5HjATxH6e
— doublefault28 (@doublefault28) January 28, 2020
И все – 6:3, 2:6, 2:6, 7:6, 6:3, Федерер в 46-м полуфинале «Большого шлема», отыграв семь матчболов.
В Мельбурне Маэстро впервые за очень долгую карьеру вышел в полуфинал «Шлема», не встретив ни одного игрока топ-40. Но он не случайно оказался в нужном месте в нужное время – он скорее создал себе нужное место (в 38 лет работает и играет на таком уровне, чтобы быть третьим сеяным) и нужное время.
Так в третьем круге Джон Миллман внезапно начал ошибаться, когда повел 8:4 на решающем тай-брейке. Но эти ошибки появились, потому что Федерер держался в розыгрышах, не ошибался и давил.
Вокруг могут рушиться города, но Федерер будет на корте, будет готов цепляться. После победы над Миллманом он говорил, что даже если он плохо себя чувствует, в нем всегда есть два часа хорошей игры. Поэтому он и невероятен.
