В выпуске «Первая навсегда!» фигуристка рассказала о травме позвоночника, по поводу которой ей сделали операцию в феврале, и объявила о завершении карьеры. В последний раз Сотникова, которой сейчас 23, соревновалась больше 4 лет назад.
Мы выбрали самое важное их эфира.
Вступление от Корчевникова: «Я должна была побеждать, чтобы спасти свою сестру», – говорила Сотникова. Ее триумф на Олимпиаде в Сочи не забыть никогда. Оглушительная победа Сотниковой стала настоящей сенсацией.
С малых лет Аделина помогает растить младшую сестру Машу. Маша родилась со сложным заболеванием, из-за которого у нее отсутствовали подбородок, уши, скулы. Все победы Аделина посвящала сестре, а призовые откладывала на операцию. Сейчас Маша прекрасно выглядит, может творить, двигаться и учиться в школе. И все это благодаря победам старшей сестры.
Однако после Олимпиады на пике формы Сотникова приняла решение временно уйти из спорта, а потом сообщила тренеру Елене Водорезовой, что уходит к Евгению Плющенко.
Недавно появилось сообщение, что Аделина перенесла операцию на позвоночнике. Еще не до конца восстановившись она пришла в эту студию. И сказала, что хочет сделать очень важное заявление, после которого может начаться новый виток ее судьбы.
Травма спины: хруст, операция, церковь
Сотникова: У меня была очень тяжелая операция. Ничего не предвещало, как говорится. Жизнь такая. Я безумно боялась операций, так как сестра прошла через три. Думала: не дай бог, у меня операция, наркоз.
Это началось летом, я поехала на гастроли в Турцию. Мне пришлось становиться в пару, учиться новым элементам – естественно, это новая нагрузка, новые ощущения. Все тело болит. С того момента я чувствовала, что болит спина. Ну болит и болит, это нормально для спортсмена – у всех все болит.
В ноябре на этапе Гран-при в России меня пригласили выступить с показательным номерам. Я даже помню день – 17 ноября. Разминалась, нам же надо все прохрустеть. Начинаю хрустеть и понимаю, что что-то вылетело. Ну вылетело – надо будет потом вправить. И в декабре поняла, что нет. Не могу ни спать, ни сидеть нормально – мне нужно находить положение.
Потом немела рука – от плеча, весь грудной отдел. И так 24/7 – ничего не помогает. Обратилась к врачу. Он мне сначала говорил загадками, шутками – я даже смеялась. А потом сказал: если серьезно, отказывайся от шоу, мы тебя госпитализируем прямо сейчас. Иначе тебя может просто заклинить.
Понимала, что подводить людей не могу. Пришлось договариваться с врачами, чтобы они мне помогали на шоу. Снизила нагрузку по прыжкам. Поднимала руку, но она меня не слушалась – просто брала и опускалась. Это сейчас все нормально, тьфу-тьфу-тьфу.
Еще сходила в церковь, помолилась и продолжила до февраля – работала, выступала. Причем выступления были каждодневные. Мне делали капельницы, давали обезболивающие, которые в принципе не помогали.
Две недели назад я закончила работу и на следующий день позвонила врачам: доктор, я ваша. Теперь пока не вылечусь, на лед не встану. Мне сказали, что у меня операция и проблема серьезнее, чем у Плющенко. У Жени было много операций, у него вся спина, наверное, закреплена пластинами. Мне сделали это на шее. Тяжело, прошло немного времени. Я чувствую, что я потеряла форму. Для шоу нужна мышечная масса, а у меня ее нет, чувствую слабость в теле. Но рвусь на лед – это моя отдушина.
Корчевников: Можно я тебя обниму?
Сотникова: Мне не до конца показывали шрам – закрывали, делали операцию через горло. Он не такой страшный, я уже привыкла. Доктор сказал, что шрам на мне смотрится очень сексуально. Это не самое страшное, на сестре было намного хуже. Это цветочки.
Потом Мария Шашина, директор Сотниковой добавила: У Аделины сейчас в позвоночнике два импланта, которые соединяет пластина. И эту пластину держат шесть титановых шурупов, которые ей ввинтили в позвоночник, чтобы она могла выйти на лед и радовать зрителей.
Сочи-2014: пропуск командного турнира, золото в личном
Корчевников: А сколько у тебя невидимых шрамов, шрамов на сердце… Среди медалей, которые сегодня в студии нет олимпийской.
Сотникова: Это принципиально. Она самая дорогая, никому не показывается и хранится очень надежно.
Как я пережила пропуск командного турнира? Больно, было состояние апатии. Хотела на следующей же неделе сказать, что заканчиваю со спортом – мне не хотелось кататься, опустились руки, выходила на лед как робот, готовиться к личным соревнованиям.
До командных соревнований я присутствовала на тренировке как запасная. Она длилась 45 минут. На ней я первый раз пришла в себя за ту неделю, которая ушла на то мое состояние. Сделала элементы, которые не делала раньше – настолько разозлилась. На тот момент разозлилась на всех, в первую очередь на себя.
Раз поставили Юлю Липницкую, а не меня – значит, я где-то не доказала, что я достойна, что-то сделала не так. Я вышла на тренировку, и федерация просто вот так стояла (показывает аплодисменты).
Корчевников: Давайте посмотрим произвольную программу в Сочи.
Сотникова: Я сейчас плакать начну.
Тогда я даже не понимала, что выиграла. Было чувство гордости, что откатала чисто, что смогла перебороть свое состояние. Слезы были от того, что все сделала в нужный момент в нужном месте.
Сестра: деньги на операции, фонд Хаматовой
Сотникова: Выиграл ЧР в 12 лет, получила 30 тысяч рублей. Первое о чем подумала: сколько же конфет можно купить! Но потом сказала папе: это больше, чем твоя зарплата. И отдала ему все деньги. Мне 12 лет – зачем мне нужны деньги? Родители лучше знают, куда их можно приспособить.
Потом мне оформили зарплату, и я начала копить на лечение сестры. В течение трех лет накопила. Татьяна Анатольевна Тарасова практически заставила моих родителей помочь Машке, нашли Фонд Чулпан Хаматовой, которая помогла с очень дорогим операциями.
Сумму, которую я накопила за призовые места, отдала родителям, когда мама с Машей поехали в Германию.
Посмотрите, какая Маша стала красотка.
Я даже не могу выговорить ее диагноз. Когда мама была беременна, у Маши при формировании человечка голова не то что перестала развиваться… Когда она родилась все было не так, как сейчас.
Сделали подбородок, скулы, глазки подправили. У нее проблема со слухом, нет шеи. Как у нас мочки уха, у нее такие ушки. Она их скрывает, чтобы не было видно. В Роддоме не приносили ребенка до трех недель, потому что думали, что родители сразу напишут отказ. Врачи положили маму на отказ, даже не спрашивая.
Корчевников: Фашизм какой…
Сотникова: Мама уже начала паниковать: где мой ребенок? Врач сказал: а зачем вам такой ребенок нужен? Оставьте ее. Родители врачам сказали: вы головой думайте.
Родители мне никогда не говорили, что Маша больной человек, что у нее какой-то диагноз. Для меня она всегда была здоровой, я с ней играла. То, что мы сделали, это общая заслуга, и сейчас Машка – очень красивая девочка.
Болезненная любовь: рассталась, сейчас свободна
Корчевников: Ты была влюблена?
Сотникова: Была. В плане отношений я неопытный человек, но была влюблена. Это болезненная любовь. Мне казалось, если я полюбила, то это навсегда. Шрамы остались в сердце, мы вынуждены были расстаться. Все можно пережить. Нужно терпение и время.
Сейчас очень сложно доверять мужчинам. А еще сложнее теперь попасть ко мне в сердце. Сейчас мне уделяют очень много внимания. Мне нравится, что я интересна, что со мной хотят познакомиться. Я беру энергетику мужскую: да, я такая. Меня надо завоевывать, удивлять.
***
Сотникова: Я бы ничего не писала себе в письме в прошлое. То, что я прожила, действительно очень нужные опыты. Я должна сама прочувствовать и наступить.
Официально хочу сказать одно: с профессиональным спортом это точно все, потому что в данный момент я хочу быть здоровой, счастливой. Мне грустно и тяжело это говорить. Я так же буду радовать своих поклонников и фанатов, но уже не на профессиональной арене, хотя я безумно скучаю, когда смотрю соревнования, у меня сердце разрывается, потому что хочется, но, к сожалению, здоровье не позволяет.
Хочу сказать всем большое спасибо за поддержку, за любовь ко мне, это действительно большая моя семья, фигурная история не закончена, но официально спорт закрыт.