«Обстоятельства непреодолимой силы» – этот термин, вероятно, Гельмуту Клопфляйшу совершенно не знаком. Некоторые болельщики отказываются от своих симпатий после обидного поражения или ухода из клуба любимого футболиста. Но Клопфляйш остался верен «Герте» даже в тот момент, когда он и его команда оказались по разные стороны Берлинской стены.
Разделение на Восток и Запад в Германии получилось жестким. Создание ФРГ и ГДР, появление охраняемой границы и культивирование в гражданах образа если не врага, то хотя бы соперника – все это сказывалось на жизни каждого немца. Футбол – не исключение.
До 1963 года в Берлине проходил собственный чемпионат – обломок регионального дивизиона. Там, к примеру, выступали «Герта» и «Унион». С возникновением на карте Германской Демократической Республики появился и чемпионат ГДР. «Унион», как и другие команды восточной части города, заявился в новую футбольную структуру, а «Герта» продолжала играть в западном секторе.
Спортивные контакты между двумя Германиями в то время еще сохранялись, и клубы продолжали ездить друг к другу ради товарищеских матчей. Так, в 1959 году «Неккарзульм» из ФРГ принимал у себя «Мотор» из восточногерманского Веймара. Обратные визиты тоже случались. Один из них пришелся на 13 августа 1961 года. В этот день в ГДР постановили закрыть границу с Западным Берлином. В послевоенные годы через столицу некогда единой Германии можно было перебраться в ФРГ, чем к тому моменту воспользовались миллионы жителей ГДР. По одной из версий, футболисты «Неккарзульма» узнали тревожные новости в перерыве матча и были недовольны и злы. Возможно, именно это помогло команде из ФРГ победить со счетом 5:4.
Игроки «Неккарзульма» благополучно вернулись на Запад. А вот у нападающего Клауса Таубе на границе возникли проблемы. Он проживал на Востоке, но играл в западноберлинской «Герте». 13 августа 1961 года он, как обычно, ехал на велосипеде на очередную тренировку, но внезапно встретил на своем пути колючую проволоку и прочие заграждения. На этом карьера Клауса в «Герте» закончилась.
В тот день началось строительство Берлинской стены.
Для простого болельщика Гельмута Клопфляйша закрытие границы тоже стало определяющим моментом жизни. Он болел за «Герту» с первого похода на стадион с отцом в 1954-м и вряд ли тогда мог предположить, что несколько лет спустя окажется физически отрезан от любимого клуба. Он будет жить на Востоке, а «Герта» останется на Западе.
Смотреть матчи любимой команды он больше не мог, но у него сохранялась возможность их слушать. В 60-е годы «Герта» принимала соперников на стадионе «Гезундбруннен». Арена находилась буквально в нескольких метрах от стены, так что шум трибун был отчетливо слышен в соседнем государстве. Гельмут много лет приходил к стене, чтобы следить за ходом матчей хотя бы так.
Клопфляйш пропустил дебют «Герты» в Бундеслиге (команду включили в чемпионат ФРГ на правах лучшего клуба Западного Берлина). Не застал переезд на Олимпийский стадион. Не увидел, как «Герта» взяла серебряные медали сезона-1974/1975. Но продолжал переживать за команду всегда. А когда «Герта» получила право играть в еврокубках, Клопфляйш впервые за 18 лет посетил ее матч.
В 1979-м берлинцы приехали в Прагу на игру против чешской «Дуклы». Выбраться в братскую Чехословакию на матч Кубка УЕФА было гораздо проще, чем в Западный Берлин на игру Бундеслиги. Поездка вышла во всех смыслах удачной. «Герта» выиграла, а сам Гельмут познакомился с Эрихом Бером, полузащитником немецкой команды.
Клопфляйш на первом выезде.
Позже он повторял этот фокус неоднократно. Чтобы не привлекать лишнее внимание, Гельмут маскировал поездки под семейные путешествия: брал с собой родных и никому не говорил об истинных целях визитов в соседние страны. Флаги и прочую атрибутику он заворачивал в покрывало с масляными пятнами. На границе автомобиль проверяли тщательно, но грязный сверток не трогали – никто не хотел пачкаться.
Правда, «Герта» редко радовала болельщиков матчами за пределами Германии. Клуб оставался в лучшем случае середняком. Привлечь больших игроков было сложно из-за оторванности Западного Берлина. К тому же значительная часть бюджета уходила на дорогу: если футболисты ФРГ добирались на выездные игры на поездах или автобусах, то «Герта» была вынуждена постоянно летать. Кроме того, клуб оказался фигурантом коррупционного скандала: в 1965 году команду понизили в классе после обвинений в договорных матчах и превышении потолка зарплат. В 70-х «Герта» окажется в похожей ситуации, но еще и со скрытым от общественности долгом в шесть миллионов немецких марок.
В отсутствие богатого выбора матчей любимой команды Гельмут довольствовался встречами других клубов Бундеслиги и играми сборных капиталистических стран. В какой-то момент он окончательно осмелел и организовал первый в ГДР фан-клуб «Герты». Гельмут исправно платил через посредников взносы в фонд болельщиков команды и заказывал западные футбольные журналы – в частности, Kicker и Fußball-Woche.
Футболисты из Западного Берлина были польщены преданностью фаната. Они поддерживали с Гельмутом связь и даже заглядывали к нему домой. Несколько раз он даже устраивал для них рождественские вечеринки.
Тренер «Герты» Уве Климашефски (второй слева) в гостях у Гельмута Клопфляйша
Интерес к футболу загнивающего капитализма со стороны гражданина ГДР ожидаемо привлек внимание спецслужб. До определенного момента Клопфляйш как-то избегал прямых обвинений. Но в Штази расписали дело болельщика-диссидента на целый том. Там, к примеру, содержалась следующая характеристика: «Своим поведением на матче между командами Народной Республики Болгария и Федеративной Республики Германия нанес значительный ущерб международной репутации ГДР».
У Клопфляйша в серванте хранилось кое-что покруче любых досье спецслужб – альбом совместных снимков с Бобби Чарльтоном, Бобби Муром, Роже Милла и Францем Беккенбауэром. В коллекции фаната – футболка Румменигге с подписью, которую тот обещал Гельмуту в 1981 году, когда мюнхенцы играли с «Баником» из Остравы. Подарок вручал лично президент «Баварии». «Фритц Шерер вошел в комнату, мы быстро закрыли за ним дверь, – вспоминал Клопфляйш. – К нашему изумлению, Фритц начал снимать не только верхнюю одежду. Под свитером у него была оригинальная майка с надписью «Румменигге» и номером 11 на спине. А потом он произнес: «Мы же тебе тогда ее обещали».
Предосторожность президента «Баварии» оправдана: за домом Клопфляйша постоянно следили агенты Штази, засевшие в соседней церкви.
Чтобы фотоархив и коллекция футболок больше не пополнялись, спецслужбы запретили Гельмуту посещать матчи с участием западных команд. Затем случился первый арест – все в том же 1981 году. Позже его неоднократно задерживали под разными предлогами. Например, в 1986 году – за то, что Клопфляйш отправил сборной ФРГ телеграмму с пожеланиями удачи на чемпионате мира в Мексике.
У Гельмута конфисковали паспорт, а взамен выдали документ, с которым обычно ходили осужденные. Клопфляйша задерживали и допрашивали несколько раз, а всю его почту сотрудники Штази внимательно изучали до того, как она доходила до адресата. Так спецслужбы выяснили, что с болельщиком ведут переписку футболисты Бундеслиги, сборной ФРГ и лично Вольфганг Хольст, президент «Герты».
Клопфляйш и президент президент «Герты» Вольфганг Хольст (слева).
Череда неприятностей для Гельмута на этом не закончилась. Агенты Штази пытались завербовать его 15-летнего сына Ральфа. Он отказался шпионить за отцом и поплатился за это карьерой футболиста, о которой мечтал. Когда Ральф порвал связки на армейских учениях, врачи отказали ему в надлежащем лечении. Никто не хотел связываться с семьей, чья репутация была испорчена слухами и обвинениями.
Из-за любви к футболу Гельмут даже потерял работу электрика на стройке: спецслужбы признали болельщика угрозой общественной безопасности, Никто не хотел нанимать врага государства, поэтому Клопфляйшу пришлось зарабатывать на жизнь уборкой туалетов. Потом у него отобрали «маленькую Калифорнию» – так фанат называл загородный дом в окрестностях Берлина. Уже после крушения стены он потратил 20 лет на то, чтобы вернуть дачу себе.
Развязка получилась внезапной и трагичной. Многочисленные прошения Клопфляйша об эмиграции власти обрезали вечными отказами.
Но в мае 1989 года офицеры Штази сами пришли к Гельмуту, чтобы сообщить: он может ехать в ФРГ, причем немедленно – иначе его не отпустят.
Момент был выбран совсем неподходящий. Мама Гельмута была тяжело больна. Попрощаться с ней агенты не разрешили. В тот же день, когда он уехал из ГДР, мама умерла. Спустя еще полгода рухнула Берлинская стена, и с этого момента уже любой житель Восточного Берлина мог свободно болеть за «Герту».
Клопфляйш в 2011 году
11 ноября 1989 года на Олимпийском стадионе состоялся рядовой матч второй Бундеслиги – по крайней мере, с точки зрения турнирной интриги. Но для Берлина это была важнейшая игра. Она состоялась спустя два дня после падения стены: «Герта» принимала «Ваттеншайд» в присутствии 60 тысяч зрителей, причем 15 тысяч билетов бесплатно раздали жителям ГДР – им достаточно было показать паспорт. На трибунах можно было разглядеть зрителей в футболках берлинского клуба 60-х годов. Эти болельщики в последний раз ходили на «Герту» за 30 лет до матча с «Ваттеншайд».
В тот вечер на Олимпийском стадионе был и Клопфляйш.
После объединения Германии жизнь Гельмута точно стала спокойнее. Но нормальную работу он так и не нашел.
В «Герте» помнят о болельщике-диссиденте. Его наградили клубным знаком отличия и включили в почетный совет самых значимых поклонников команды.
И все же Клопфляйш жалеет о том, что несколько десятков лет был отрезан не только от любимой команды, но и от мира, который ему был намного ближе Восточного Берлина. По ГДР он, в отличие от многих соотечественников, не ностальгирует: «Когда слышу от людей, что они хотят вернуться в социализм, я задаюсь вопросом: а где тогда жил я? В то время наш дом выглядел так, будто война закончилась только два часа назад».
Другие исторические туры Юрия Истомина:
Еще больше постов о футболе в контексте истории – в телеграм-канале His foot и Яндекс.Дзен.
